Атрибутика? Первый «классический» фанатский шарф с надписью «Зенит» и скромными двумя титулами: «Чемпион СССР 1984 года» и «Обладатель Кубка СССР 1944 года» — дело его рук, от дизайна до изготовления. И куча последующих, включая «Зенит ULTRAS».
Наш самый знаменитый значок, зенитовская «стрелка», сегодня есть у каждого тоже благодаря ему. В конце 80-х, когда клуб ещё принадлежал заводу ЛОМО, Лёша составил заявку, чтоб наштамповали 10 тысяч «стрелок» с оплатой «по безналу». В последний момент они вместе с директором клуба пририсовали «нолик» — и получилось 100 тысяч.

Перфоманс? Весной 1995 Сапог взял синюю краску, рулон белой бязи и, как мог, кистью от руки намалевал «Да поможет нам Бог!». Пришил завязки из тесьмы — и получился первый наш транспарант. До знаменитого «Невского Фронта». Мы вешали его на решётке, вначале над 33-м сектором на Кирова, потом над Виражом на Петровском. Бог и вправду помог: «Зенит» в том году вернулся в высшую лигу.

Боевка? В самом начале 80-х Сапог был в числе пары десятков сошедшихся с «коллегами»-армейцами на Ленинградском вокзале Москвы в одной из первых серьёзных драк зенитовского «движа». Красно-синих было не то в два, не то в три раза больше. Но в роли Пересвета вперёд выдвинулся наш Маркиз, и вышедшему навстречу их Маркизу-«Челубею» врезал так, что тот улетел. А следом, охренев от такой наглости и безысходности положения, на «воинов» отчаянно бросились остальные «зенитчики», включая Сапога. Даже потеснили оппонентов. Правда, ненамного и совсем ненадолго, но это уже неважно.

Фан-культура? Прежде, чем придумать газету «Знамя Зенита», я несколько вечеров зимой 1994 года провел на Петроградке в его старой квартире, с дурацким длинным коридором и комнатами на одну сторону. Сапог стал прародителем даже не рубрики — целого жанра интервью с фанатом, впоследствии перекочевавшего в «Наш «Зенит». И первым из сине-бело-голубых, кто не только подробно, но ещё и интересно рассказал о себе.

Выезда? Кто ездил с ним, не даст соврать: Лёша умел создать хорошее настроение в любой компании. Всегда весёлый, всех подбадривающий, громко шизующий на стадионе — казалось, он просто не знал, что такое уныние… В 1995, на последнем выезде первой лиги нас троих: его, меня и Бутерброда — ночью под осенним дождём «накрыла» нижнекамская шпана на «Жигулях». Пришлось, как на войне, залечь носами в грязь и лежать, пока не уедут. Первое, что сделал Сапог, поднявшись и отряхнувшись, пошутил: «Интересно, котлеты из нас бы сделали с луком или без»?

Принципы? Я бы слукавил, назвав его рубахой-парнем. Даже на выездах, где «свой своему поневоле брат», Сапог «совпадал» с другими лишь постольку, поскольку это не противоречило его личной свободе. Он всегда был себе на уме, и почти всегда — при деньгах. Признавал всю нашу «полусотню», продолжавшую ездить за «Зенит» в первой половине 90-х, по-своему любил каждого оставшегося на «грядке» — но без поцелуев в дёсны. Таскал на себе пьяных — но никому не позволял на себе ездить. Ни врагам, ни друзьям, ни ментам. Был добрым, но не добреньким. Казался прост в общении, но, когда другие переступали границу, — вставал и уходил на «соседнюю орбиту».

Верность флагу? У Сапога были чёткие правила и выверенные приоритеты, главный из которых — «Зенит». В 2000 бывшая петербургская вкладка в «Спорт-Экспресс» при моем участии начала выходить отдельно под названием «Северный Форум» и не стеснялась критиковать «Зенит». «Читал правду про Сашу Панова?» — спросил я Сапога при встрече. «А зачем? — ответил Лёша. — Не хочу я знать твою правду. Она не нужна ни мне, ни народу. Я читаю патриотическую прессу. И буду читать». И протянул мне клубную газету.

Правильные идеи? Разошедшуюся на цитаты фразу из журнала «Виват, «Зенит!», где впервые всплыла метафора про Ростральные колонны, придумал Сапог. И он же первым создал глубину для старой кричалки «Зенит — это мы». Игрок и тренер — могут перейти в другой клуб. Сотрудник клуба — может найти работу вообще без футбола. Журналист — может перестать писать о команде и вообще о спорте. И только фанат навсегда останется под знаменем. До последних своих дней. До последнего вздоха. Как Лёша Сапог.

Слава Капитан