БЛОГИ
Посадка Ту-124 на Неву
Дата публикации: 21.08.2018
При первом взгляде на этот снимок можно запросто принять его за фотомонтаж, очень качественной шуткой какого-нибудь скучающего фотошоп-мастера. Мост и местность в кадре хорошо знакомы – это Финляндский железнодорожный мост через Неву в Санкт-Петербурге. Почему же тогда об этом мало кто знает? Снимки совершенно реальные, и сделаны они в условиях жёсткого милицейского надзора. В тот день на этом самом месте у многих случайных фотографов бдительная милиция засветила плёнку.
При первом взгляде на этот снимок можно запросто принять его за фотомонтаж, очень качественной шуткой какого-нибудь скучающего фотошоп-мастера. Мост и местность в кадре хорошо знакомы – это Финляндский железнодорожный мост через Неву в Санкт-Петербурге. Почему же тогда об этом мало кто знает? Снимки совершенно реальные, и сделаны они в условиях жёсткого милицейского надзора. В тот день на этом самом месте у многих случайных фотографов бдительная милиция засветила плёнку.
21 августа 1963 года, Ленинград. Рейс этот, следовавший из Таллина в Москву, с самого начала не задался. После взлёта не убралось переднее шасси, или, как говорят лётчики, «передняя нога». Самолёт направили в Ленинград, где предстояло совершить аварийную посадку. Перед посадкой следовало выработать топливо. Ту-124 «нарезал» круги вокруг города на Неве, когда внезапно заглох один из двух двигателей самолёта. Диспетчерские службы дали разрешение срезать путь до аэродрома и лететь через центр города. Когда сменили курс, в кабине пилотов повисла тишина – отказал и второй двигатель. Самолёт весом более 40 тонн стремительно снижался на знаменитый Исаакиевский собор, сбоку блестела Нева.
Тогда «Ту-124» был «сырой», недоработанной машиной, свежеиспечённым детищем туполевского КБ. При попытке сесть в Таллине он потерял шаровой болт (его потом подняли на взлётной полосе), и машину с неисправным шасси отправили в Ленинград – садиться «на брюхо» на грунтовке в «Пулково». В полёте летчики пытались «выбить» заклинившее шасси и даже прорубили днище фюзеляжа. Но ничего не помогало!
Самолёт сел на Неву в нескольких сотнях метров от места, где находится могила петербургской юродивой схимонахини Матрёнушки Босоножки. С той поры люди, боящиеся полётов, обращаются с молитвой к этой блаженной старице.
Руководитель полетов аэропорта «Пулково» Георгий Нарбут в тот день дал экипажу команду действовать по инструкции – выжечь топливо до запаса в одну тонну. Но беда в том, что топливомеры на борту не могли объективно указать, сколько горючего осталось! А посадка в нарушение инструкции с запасом хотя бы в 1200, 1300 килограммов «горючки» грозила летчикам разжалованием.
«Приземляйтесь на аэродром», – дал команду Нарбут. Но бортмеханик сказал командиру корабля Виктору Мостовому: «Витя, в баках есть резервный запас, моя лишняя тонна». «Иду ещё на один круг», – сообщил на землю командир. Но полёт «на авось» чуть не обернулся катастрофой. Один за другим заглохли два двигателя – горючего не стало как раз над «штабом революции» – Смольным.
«Садись на воду!» – крикнул Мостовому второй пилот, бывший гидролетчик. Командир приказал экипажу идти в салон и «отвлекать разговорами» пассажиров, а сам начал планировать в воздухе, насколько это было возможно на тяжёлой машине. Ошибаться было нельзя!
Экипаж пронёсся в четырёх метрах над строящимся мостом Александра Невского (с лесов в ужасе посыпались рабочие), увидел контуры Финляндского железнодорожного моста и сжался в страхе: врежемся! Но машина хвостом коснулась Невы, затем шлёпнулась брюхом, слегка поднырнула и застыла... в сотне метров от опор моста. Говорят, 27-летний Виктор Мостовой поседел за эти секунды.
Но опасность не ушла. Пропоротый фюзеляж начал набирать воду, а глубина Невы в этом месте – 13 метров. К счастью, по Неве шёл буксирчик 1898 года постройки с командой из 4 человек и смирно тащил сплавной плот. Увидели самолёт. Кто-то задорно крикнул: «Второй Чкалов объявился!» Но капитан Юрий Поршин оценил нешуточную ситуацию: он велел сбросить буксирный трос и оставить плот.
Самолёт сел на Неву в нескольких сотнях метров от места, где находится могила петербургской юродивой схимонахини Матрёнушки Босоножки. С той поры люди, боящиеся полётов, обращаются с молитвой к этой блаженной старице.
Руководитель полетов аэропорта «Пулково» Георгий Нарбут в тот день дал экипажу команду действовать по инструкции – выжечь топливо до запаса в одну тонну. Но беда в том, что топливомеры на борту не могли объективно указать, сколько горючего осталось! А посадка в нарушение инструкции с запасом хотя бы в 1200, 1300 килограммов «горючки» грозила летчикам разжалованием.
«Приземляйтесь на аэродром», – дал команду Нарбут. Но бортмеханик сказал командиру корабля Виктору Мостовому: «Витя, в баках есть резервный запас, моя лишняя тонна». «Иду ещё на один круг», – сообщил на землю командир. Но полёт «на авось» чуть не обернулся катастрофой. Один за другим заглохли два двигателя – горючего не стало как раз над «штабом революции» – Смольным.
«Садись на воду!» – крикнул Мостовому второй пилот, бывший гидролетчик. Командир приказал экипажу идти в салон и «отвлекать разговорами» пассажиров, а сам начал планировать в воздухе, насколько это было возможно на тяжёлой машине. Ошибаться было нельзя!
Экипаж пронёсся в четырёх метрах над строящимся мостом Александра Невского (с лесов в ужасе посыпались рабочие), увидел контуры Финляндского железнодорожного моста и сжался в страхе: врежемся! Но машина хвостом коснулась Невы, затем шлёпнулась брюхом, слегка поднырнула и застыла... в сотне метров от опор моста. Говорят, 27-летний Виктор Мостовой поседел за эти секунды.
Но опасность не ушла. Пропоротый фюзеляж начал набирать воду, а глубина Невы в этом месте – 13 метров. К счастью, по Неве шёл буксирчик 1898 года постройки с командой из 4 человек и смирно тащил сплавной плот. Увидели самолёт. Кто-то задорно крикнул: «Второй Чкалов объявился!» Но капитан Юрий Поршин оценил нешуточную ситуацию: он велел сбросить буксирный трос и оставить плот.
Капитан подвёл буксир к машине и крикнул лётчикам: «Как вас зацепить?» Посовещавшись, разбили колпак кабины и зацепили трос за штурвалы пилотов. Самолёт подтянули к причалу у завода «Северный пресс», где вдоль берега стояли плоты. Крыло самолёта, согнувшееся при ударе о воду, аккуратно легло на плоты, образовав нечто вроде трапа. Пассажиры – 44 человека, среди которых двое детей, – начали выходить через верхний люк, держа в руках вещи. Они были спокойны.
Сотни прохожих на берегу, рабочие соседних заводов, выбежавшие за проходные, кричали «Ура!» Вышел экипаж. Ему аплодировали. Примчался вертолёт из Пулково, какой-то строгий начальник велел пилотам садиться вместе с полётными документами. Мостовой, красивый и стройный мужчина, вёл себя подчёркнуто спокойно. Вертолет улетел. Из экипажа остался юноша-стюард, охранявший багаж. Затем подъехал автобус «ПАЗ» и увёз пассажиров в аэропорт, откуда их отправили в Таллин.
Сотни прохожих на берегу, рабочие соседних заводов, выбежавшие за проходные, кричали «Ура!» Вышел экипаж. Ему аплодировали. Примчался вертолёт из Пулково, какой-то строгий начальник велел пилотам садиться вместе с полётными документами. Мостовой, красивый и стройный мужчина, вёл себя подчёркнуто спокойно. Вертолет улетел. Из экипажа остался юноша-стюард, охранявший багаж. Затем подъехал автобус «ПАЗ» и увёз пассажиров в аэропорт, откуда их отправили в Таллин.
Пришёл пароход с водосливом, начал откачивать воду из самолёта, но это было бесполезно: вода из пробоин прибывала. И «Ту-124» к утру затонул. На другой день под самолёт подвели понтоны и буксиром отправили его на территорию, где в наши дни располагается «Ленэкспо», к Шкиперскому протоку, тут базировалась войсковая часть. После комиссии приняли решение: машину списать из-за поломок. От неё отсоединили кабину и отправили в качестве тренажёра в Тамбовскую область, в Кирсановскую авиашколу. Красивые мягкие кресла продавали всем желающим по цене бутылки водки. Фюзеляж долго валялся на берегу, потом его разрезали на металлолом...
Виктора Мостового наградили орденом Красной Звезды, его экипаж – медалями. По некоторым сведениям, Мостовой после неудачной учёбы в Академии гражданской авиации уехал в Краснодарский авиаотряд. Капитана буксира Поршина наградили почётной грамотой и часами.
Виктора Мостового наградили орденом Красной Звезды, его экипаж – медалями. По некоторым сведениям, Мостовой после неудачной учёбы в Академии гражданской авиации уехал в Краснодарский авиаотряд. Капитана буксира Поршина наградили почётной грамотой и часами.
Фанатами для фанатов:
Если ты видишь эту литеру, значит, ты долистал до дна
